Ждать ли добрых вестей? - Страница 66

К оглавлению

66

Кружка, из которой она пила растворимый кофе, сообщала нечто непостижимое в такую рань: «Купчая! Вечная жизнь полностью оплачена кровью Иисуса Христа». Потом Реджи позвонила в больницу, и — абракадабра! — он нашелся.


Он спал, а медсестра зашла проверить капельницу и громко сказала:

— К вам посетитель. Вы смотрите, не забыли вас. Он еще после несчастного случая сонный, — сказала она Реджи. — Скоро проснется.

Реджи терпеливо сидела на стуле у постели и смотрела, как он спит. Все равно заняться больше нечем. Взрослый — в отцы ей годится.

— Папа, — поэкспериментировала она, но это его не пробудило. Она в жизни никому не говорила этого слова. На вкус — как иностранное. Pater.


Он оказался детективом. («Раньше был», — пробормотал он.) И солдатом тоже был. А сейчас он что делает?

— Ничего особенного. — (Всякое разное.)

Она отколупала десятифунтовую банкноту от скудной пачки, которую выдал ей вчера скряга мистер Траппер. Положила на тумбочку:

— Вдруг вам понадобится что-нибудь. Шоколад там или газеты.

— Я тебе верну, — сказал он.

Как это он собирается ей вернуть? У него нет денег, он без гроша. Ни бумажника, ни кредиток, ни телефона, вообще ничего на его имя нету. Даже имя только что завелось («Да, у нас были трудности с опознанием твоего отца», — сказала доктор Фостер.) Неудивительно, что в больнице поначалу не было записей о нем, когда Реджи звонила, — они думали, он вообще другой человек. Как и ее, его лишили всего. У Реджи хоть сумка с одеждой есть. И собака.

— Я думала, вы умерли, — сказала она ему.

— Я и сам думал, — ответил он.


Уходя в больницу, Реджи оставила Сейди мирно лежать на краю газона у стоянки такси. Написала на бумажке: «Собака не бездомная, хозяйка навещает пациента в больнице» — и засунула под ошейник: мало ли, вдруг кому в голову взбредет вызвать Общество защиты животных. Куда ни пойдешь, везде «Вход с собаками воспрещен». И куда деваться? Хорошо бы раздобыть ошейник для поводыря и нацепить на Сейди. Тогда можно ее водить куда пожелаешь. И другие плюсы тоже есть: люди бы жалели и обхаживали бедную слепенькую девчоночку.

— Хорошая псина, — сказала Реджи уходя, и Сейди в ответ тихонько заскулила, — очевидно, это означало: «Не забудь вернуться». С собачьего переводить довольно просто — проще, чем с человечьего. (Всякое разное, ничего особенного, то-се.)


Пока Джексон Броуди вроде ничего себе человек. Досадно было бы, если б она спасла жизнь негодяю, а могла бы спасти изобретателя лекарства от рака или человека, у которого большая и бедная семья, может даже с ребенком-инвалидом.

У Джексона Броуди жена и ребенок — они будут Реджи благодарны. А жена Джексона Броуди — это мать Марли? Смешно, какая ты разная, если цеплять тебя к разным людям. Дочь Джеки. Сестра Билли. Мамина помощница доктора Траппер.

Джексон Броуди сказал, что не хочет сообщать жене о катастрофе, нечего ее пугать, — очень альтруистично с его стороны. Слово дня. От латинского alteri huic — «этот другой». Его жена («Тесса») была «на конференции в Вашингтоне». Как это утонченно. Наверняка носит черный костюм. На ум пришли два черных костюма доктора Траппер — терпеливо висят в гардеробной, ждут, когда доктор Траппер вернется и их наденет. Где же она?


Автоматические двери больницы с шипением раскрылись, и Реджи ступила наружу, на миг замешкавшись, — посмотреть, не подкарауливает ли шпана, вооруженная «Лёбами». Реджи так и не дозвонилась до Билли — если надо спрятаться, Билли равных нет. Хотя, пожалуй, доктор Траппер может с ним посоперничать.

Сейди заметила Реджи тотчас. Вскочила, навострила уши — она так делает, когда сторожит. Реджи затопило что-то весьма похожее на счастье. Приятно, когда кто-то (собака ведь — кто-то?) рад тебя видеть. Сейди завиляла хвостом. Будь у Реджи хвост, она бы тоже завиляла.


— Навещала друга? — спросила старушка в очереди в круглосуточном магазине у больницы.

— Да, — сказала Реджи.

Он ей, конечно, не вполне друг, но все впереди. Однажды станет другом. Он теперь принадлежит ей.

— Я вернусь, — сказала она Джексону Броуди. — Честное слово, вернусь, — прибавила она. Реджи не станет одной из тех, кто не возвращается.


Она забыла захватить книжку, но нашла в сумке изуродованную «Илиаду» и почитала по краям вокруг вырезанной сердцевины. Начало шестой книги не пострадало, и она проверила свой перевод: «Нестор меж тем аргивян возбуждал, громогласно вещая: „Други, данаи герои, бесстрашные слуги Арея! Ныне меж вас да никто, на добычи бросаясь, не медлит сзади рядов“». Почти угадала.

Ее автобусную поездку роковым образом прервал звонок сержанта Уайзмена, который сообщал, что мисс Макдональд по-прежнему «недоступна».

— Токсикологический анализ и тому подобное, — невразумительно пояснил он.

— Когда ее можно будет похоронить, как вы думаете? — спросила Реджи.

А мисс Макдональд (смерть, которая принадлежит Реджи) захотела бы, чтоб ее хоронили? Черви или пепел? Она мертва; а так как, умирая, все возвращается к первооснове… Им это в школе преподавали. Их донимали Донном. Ха.

Внутри Реджи завелась ужасная пустота, словно кто-то вычерпнул из нее все жизненно важные органы. Мир отступал. Надвигалась паника — такое было, когда ей сказали, что умерла мамуля. Где доктор Траппер? Где же доктор Траппер? Где же она?

Он детектив. Раньше был. Детективы умеют находить людей. Людей, которые пропали.

Хорошего человека найти нелегко

66